Наверх
ХВБ+ПВ, 57 - 27 января 2015 10:01
10. А мечтала шишига о простом. Мечтала шишига быть деревенской девкой, выйти замуж за деревенского парня, нарожать ему детишек, стирать ему рубахи, варить щи и печь хлебы... О несбыточном мечтала шишига, ибо была она нечистью лесной, без души, да даже и без постоянной формы. Много вечеров просидела она у Аленки, много чаю выхлебала, много пряников сжевала, пока, наконец, не решилась признаться. Баба-яга возмущенно фыркнула и не стала обнадеживать шишигу, а сама опечалилась. Жалко ей стало несчастную тварь, жалко ей стало и себя, которой тоже теперь обыкновенное бабье счастье заказано, а как помочь - не знает. Думала день, думала два, думала три. Сон потеряла, все думала. Избушка обеспокоилась и стала тихонько ворчать, что негоже, мол, три ночи не спать.
- Отстань, -огрызается Аленка, - не видишь, что ли, сна - ни в одном глазу!
- Как же без сна! - кудахчет - не отстает избушка, - без сна ни человеку, ни бабе-яге, ни даже мне, деревянной избе, невозможно. Во сне и отдохнешь, и похорошеешь, и сказку какую добрую увидишь...
Аленка спать не легла, а, совсем наоборот, принялась, как безумная, по избушке бегать и разные холщовые мешочки с травами с полок подхватывать. И до утра варила что-то темное да вонючее.
Весь день проспала, а к вечеру через птиц да шмелей дала знать шишиге, чтоб приходила.
- Сделать тебя девкой я не могу. А прожить жизнь человеческую помогу. Только будет она не наяву, а во сне.
Шишига как поняла, так сразу схватила кружку с зельем, глотнула и свалил ее странный сон. Вроде бы и сон, но все - такое всамделишное, такое настоящее. Вот она девка, обыкновенная девка с курносым носом и не слишком густой косой. Вот к ней на вечерке подходит соседский парень Мирон да приветные слова заговаривает, вот он засылает сватов, вот и свадьба, вот уже она брюхатая ходит, вот совсем скоро рожать - и проснулась.
- А дальше? - и тянется к зелью.
- Дальше потом. Опасное питье, не чаще раза в месяц пить можно, - отвечает Аленка.
С тех пор зажила шишига двойной жизнью и была, кажется, вполне счастлива. Несчастлива была только баба-яга. Умна была слишком, хорошо понимала разницу между сном и явью, потому и зелье ее волшебное ей помочь не могло.
- Отстань, -огрызается Аленка, - не видишь, что ли, сна - ни в одном глазу!
- Как же без сна! - кудахчет - не отстает избушка, - без сна ни человеку, ни бабе-яге, ни даже мне, деревянной избе, невозможно. Во сне и отдохнешь, и похорошеешь, и сказку какую добрую увидишь...
Аленка спать не легла, а, совсем наоборот, принялась, как безумная, по избушке бегать и разные холщовые мешочки с травами с полок подхватывать. И до утра варила что-то темное да вонючее.
Весь день проспала, а к вечеру через птиц да шмелей дала знать шишиге, чтоб приходила.
- Сделать тебя девкой я не могу. А прожить жизнь человеческую помогу. Только будет она не наяву, а во сне.
Шишига как поняла, так сразу схватила кружку с зельем, глотнула и свалил ее странный сон. Вроде бы и сон, но все - такое всамделишное, такое настоящее. Вот она девка, обыкновенная девка с курносым носом и не слишком густой косой. Вот к ней на вечерке подходит соседский парень Мирон да приветные слова заговаривает, вот он засылает сватов, вот и свадьба, вот уже она брюхатая ходит, вот совсем скоро рожать - и проснулась.
- А дальше? - и тянется к зелью.
- Дальше потом. Опасное питье, не чаще раза в месяц пить можно, - отвечает Аленка.
С тех пор зажила шишига двойной жизнью и была, кажется, вполне счастлива. Несчастлива была только баба-яга. Умна была слишком, хорошо понимала разницу между сном и явью, потому и зелье ее волшебное ей помочь не могло.
Добавить комментарий
Комментарии: 0
